32
В СИБИРИ СО СТУДЕНЧЕСКИМИ СТРОИТЕЛЬНЫМИ БРИГАДАМИ
Эдгардо Рафаэль Маласпина Герра
1
После посещения Омска, Братска и Иркутска мы прибываем в
наш лагерь, расположенный на эспланаде, у реки Вихоревка. Сибирь у меня ассоциировалась с негостеприимной территорией, населенной
грубыми людьми. Одно только ее название переводилось
в моем сознании в тюрьмы, декабристы, снегопады, воробьи, умирающие от холода в
полете, и в нечто грустное и недостижимое, далекое. Теперь
Сибирь для меня — это много хорошего, приятное воспоминание, как тайга.
2
Лагерь был просторный, чистый, с входом, образованным
двумя деревянными наблюдательными пунктами на манер древних крепостей. С этих башен мы могли видеть деревню, куда мы ходили по субботам после
обеда на танцы, которые устраивались в залах дома культуры. Мы возвращались на рассвете и с несколькими рюмками водки в животе. Один раз, чтобы сократить путь переходили Вихоревку идя по воде. В другой раз коллега столкнул меня на середину реки. Шел
дождь, и река вздулась, быстро и яростно. Меня пронесло далеко по течению. Я проглотил много воды. Игорь, молодой сибиряк, понял, что я тону, и вытащил
меня.
3
Мы спали в брезентовых палатках. Однажды ночью в одной из
них произошел переполох; виновником оказался безобидный медвежонок. Дни были длинные, солнце садилось почти в одиннадцать вечера; но мы ложились
спать рано. Утром, после завтрака, шли по разным рабочим местам,
закрепленными за нашей студенческой бригадой.
4
Работа была очень тяжелой, но нас воодушевляло то, что мы
вносили свой вклад в строительство Транссибирской магистрали, в монументальное
дело. В прошлом году (1980) к олимпийским играм мы тоже
работали на этом месте. Наша бригада назывался “Глобус”.
5
Иногда у нас была ночная смена, и тогда я испытывал
редкую душевную радость, когда наступало утро, холодное и безмолвное. Мы пили чай у костра, на открытом пространстве, всегда сопровождаемом
росой, а иногда и большой яркой луной. Мы курили папиросы, сигарету с
мундштуком или сигары, сделанные своими руками из махорки, дешевого табака,
очень популярного во время войны, как говорили. Табак
заворачивали в любую бумагу, обычно газетную. Вкус
и запах этих самодельных сигарет были ужасны, однако они помогали нам говорить,
молчать и медитировать.
6
Раз в неделю мы ходили в русскую баню, деревянную
постройку, в которой от раскаленных камней идет пар. Встряхиваешь
тело ароматными березовыми вениками при достаточно высокой температуре, когда
жара становится невыносимой, выливаешь на себя ведро холодной воды,
вздрагиваешь и чувствуешь облегчение. Мы заканчивали эту ванну рюмкой водки
или холодным пивом.
7
На пароходе плавали по реке Ангара, в сторону Байкала. Ясное небо, теплый ветер, тихая вода. Голубоватые холмы, черные скалы,
склонившиеся к реке деревья.
Входим в Байкал, говорят. Это кристально чистые воды, спокойные, чтобы созерцать и удивляться,
пытаться найти дно и увидеть движение рыбы. На
берегу купил сувениры из оленьей шкуры. Наши предки полагались только на
оленей, чтобы передвигаться на тройках, теперь у нас есть Байкало-Амурская
железная дорога, — с гордостью говорит продавец.
8
Тайга летом угрюма, тиха и уютна. По
воскресеньям, очень рано утром, мы шли в тайгу по ее тропинкам за грибами,
среди сосен, берез, елей, кедров и кленов. Опрыскивали
тело дешевым одеколоном «гвоздика», чтобы не было укусов комаров. Повара научили отличать съедобные грибы от поганок, ядовитых грибов. Я
изучал гриб по книжкой, а ядовитые все равно прокрадывались. Однажды
повар крикнул: кто-то хочет нас отравить! Я благоразумно предпочел промолчать,
потому что показывал на мою корзину.
9
Грибной ужин был воскресным угощением. За ужином пили квас из белого хлеба, холодный и очень кислый. В тайге, кроме грибов, собирали лилии и бересту, чтобы на досуге сделать
пергамент.
10
В июле у нас была возможность наблюдать и ощущать
солнечное затмение. Как всегда, мы начали работать очень рано утром. Внезапно наступила ночь, похолодало, ветер завыл и стащил все листья на
своем пути. Мы перестали работать, чтобы
созерцать звездное небо.
11
Мы открыли лагерь своего рода театральной постановкой:
должны были принести подношения городским властям, чтобы призвать силы добра.
Мне выпало доставить это подношение, в виде поросенка, чьи крики мучили меня,
пока я бежал и держал его на руках.
12
«Когда ты в тайге, - говорил кто-то, — ты думаешь и
чувствуешь, что мы должны быть солидарны друг с другом». Так
это понимали предприимчивые искатели золота и алмазов. Они проохали
много верст и потом отдыхали на остановках. Там
они находили кров, пищу и воду. Потом уходили и оставляли паек, и
все по порядку, тому, кто приходил следом. В
тайге есть тайны, удача, опасность и призыв к солидарности между людьми.